Портал Молодежь Петрозаводска

МП продолжает публикацию "Настольной книги для тех, кто отвечает за молодёжь".

Суждено ли учреждениям дополнительного образования превратиться в центры неформального образования молодежи? Об этом - в новом параграфе.

Денис Рогаткин

Не ради бумажки

За пятнадцать лет работы в ДЮЦ мы пришли к твёрдому убеждению: размер зарплаты не имеет решающего значения. Доводить этот принцип до абсурда, конечно, не стоит – от хорошей зарплаты педагоги не отказались бы. Но всё-таки мысль поставить у входа в ДЮЦ турникет и пускать на работу за деньги, как в метро, у нас нет-нет да и возникает.

Итак, самое главное – не зарплата. Гораздо важнее, чтобы работа во внешкольном учреждении была для педагогов любимым делом. Для них это – мотивирующий фактор номер один. Мы только радуемся, когда педагоги успешно зарабатывают на жизнь в других местах. И к детям в результате они приходят – как на праздник, а не как на ежедневную каторгу.

В ДЮЦ никому в голову не придёт заявить: «Я этого делать не буду, потому что мне это не оплачивают». Нашим педагогам действительно интересно работать, поэтому они с энтузиазмом встречают новые проекты.

На вопрос о том, почему в ДЮЦ работает аномально высокое количество педагогов-мужчин, директор Воздвиженский даёт простой ответ: «Если постоянно проедать им мозг всякой ерундой и относиться к ним, как к тётенькам – кто аккуратнее заполнил журнал, тот и молодец, – они сразу разбегутся. Главное – дать им возможность заниматься реальным делом, в котором они чувствуют себя настоящими мужиками».

Это не значит, что мы не заполняем журналы. Мимо кабинета методиста Лавровой, которая отвечает за то, чтобы все бумаги были сданы и сложены, не могут пройти незамеченными даже скауты. Периодически мы громко топаем на кого-то ногами и заставляем излишне увлеченных коллег взять себя в руки и заполнить-таки искомый журнал. Но при этом все понимают: это не цель и не содержание нашей работы, а всего лишь система отчетности.

- Как я понял, главное – это оценивать педагога за реальное дело, а не за красивые бумаги?

- Можно сказать так: администрация учреждения неизбежно добивается того, чего она хочет. Если её главная забота – это соответствие жизни бумагам, то она получает коллектив пунктуальных тётенек, которые ведут занятия ровно по 45 минут с перерывами по 5 минут между ними, как того требует СанПиН. Сказав «До свиданья, дети!», тётеньки сразу же аккуратно записывают пройденную тему в журнал. С отчетностью всё отлично – администрация своей цели добилась. Только знаешь, какие бывают побочные эффекты?

- Не хватает бумаги?

- Если бы! Детей не хватает! Кому интересно сидеть на таких занятиях, отсидев до этого в школе несколько уроков?

- Но ведь кто-то на них сидит?

- Это главный секрет дополнительного образования. Могу тебе его открыть: при стандартном размере учебной группы в 15 человек типичная картина – 4 человека. Если сидят все пятнадцать, то это сразу должно насторожить. Это значит, что либо детей привели во время продлёнки, либо заставляют приходить каким-то другим нехорошим способом. А заставить ходить можно детей какого возраста?

- Явно не старшеклассников!

- Верно! Теперь бери статистику и смотри, сколько в учреждении занимается детей младшего школьного возраста, сколько среднего, сколько старшего. Сколько среди них мальчиков и сколько девочек. Картинка будет, как на ладони: резкий крен в сторону младшего возраста и явное преобладание девочек. Знаешь, с чего мы начинали в ДЮЦ?

- С отмены принудиловки?

- Нет, братец. Мы убирали педагогов из детских садиков.

- Откуда???

- Да-да, из детских садиков. Педагогам было проще приходить в детский сад или в продленную группу – в общем, на готовых детей – и проводить там свои занятия. Если администрация учреждения думает только о бумагах, то всё просто отлично – дети присутствуют в полном составе, занятия строго соответствуют расписанию и программе, образовательная услуга предоставлена. А еще можно отчитаться об успешной интеграции общего и дополнительного образования. При большом желании, можно упомянуть и об интеграции с дошкольным. Но если администрация учреждения думает о деле, то она задает вопрос – а зачем нам эти занятия в детском садике или продлёнке? Нужен ли нам педагог, который не способен собрать вокруг себя детей?

- Выходит, главное – это личность педагога?

- Даже не личность, а его профессионализм как педагога-внешкольника. Курс на «образовательные услуги» привёл к тому, что оказалось забытым самое важное: внешкольные учреждения должны собирать детей в их свободное время и вовлекать их в какое-то интересное дело. В этом их миссия! Система нужна обществу только в том случае, если она состоит из педагогов, к которым идут дети. Умеешь собирать и удерживать вокруг себя группу – значит, ты стал в этой системе профессионалом.

- Следовательно, сами учреждения можно оценивать по количеству таких профессионалов?

- Совершенно верно! Необходимость работать с постоянными группами реальных детей, которые собрались по собственному желанию – это главный плюс учреждений дополнительного образования. И этим они выгодно отличаются от тех же подростковых клубов, в которых педагоги могут позволить себе приходить на работу, открывать двери и глядеть в окошко – зайдёт кто-нибудь или нет. В учреждениях дополнительного образования – другой девиз: «Нет детей – нет зарплаты!»

- А ведь оторвать детей от компьютеров и заставить куда-то идти становится всё труднее.

- Вот именно! При этом минобразовцы словно живут на другой планете. Они упорно упражняются в изобретении всяких «ваучеров» и «персонифицированных обязательств». И делают это в целях «повышения доступности» услуг дополнительного образования! Будто дети ломятся во дворцы творчества, а педагоги плачут из-за того, что у них нет свободных мест.

- И кому же нужны эти персонифицированные обязательства? В чём фишка?

- Помнишь ваучеры? Советский Союз распался, и нужно было сделать так, чтобы у государственных предприятий появились частные собственники. Решили, что будет справедливо напечатать бумажки – ваучеры – и раздать всем гражданам как долю в госсобственности. Люди, само собой, начали эти ваучеры продавать, потому что не знали, что с ними делать. И те, кто их скупил, смогли легально получить кто нефтяной заводик, кто целлюлозный комбинатик…

- И что, теперь предлагают распродать по той же схеме дома творчества?

- Нет, минобразовцы – гораздо умнее Чубайса! Они делают ваучеры именными. Персонифицированными. Порою даже в виде электронных карточек. Такой ваучер дает ребенку право бесплатного обучения по одной программе дополнительного образования. Пришел ребенок, принес в учреждение ваучер, – зачислен в кружок. А учреждение получает за «отоваренный» ваучер от города деньги. Принес директор 5000 ваучеров – экономисты пощелкали на калькуляторе и посчитали фонд оплаты труда.

- Погоди! А если ребенок хочет ходить не в один, а в два кружка?

- Тогда за второй кружок он должен платить сам! Ты понимаешь, к чему это приведет и какой тип пресловутых «программ дополнительного образования» будет процветать?

- Конечно! Классный руководитель соберет у всех ваучеры, и на классных часах дети будут слушать беседы педагога Дома творчества о чем-нибудь прекрасном. Или о том, что СПИД не спит. А за те кружки и секции, в которые дети реально ходят, будут платить их родители.

- Это и есть следствие того, что работу учреждений допобразования стали понимать как предоставление образовательных услуг. В логике чиновников, услугу нужно распределять среди получателей равномерно: то есть, по одной программе на каждого ребенка. А как известно, в кружки детей обычно приводят с ранних лет. Ну, например: некая девочка с первого класса занимается в спортивной школе. Она успешно плавает в бассейне, побеждает в разных соревнованиях и бросать спорт не собирается. И вдруг в десятом классе она узнаёт, что в городе есть волонтёры. Приходит она в Центр добровольчества, а там ей говорят: нашу образовательную программу финансирует ДЮЦ, и если ты хочешь у нас заниматься, то нам нужен твой ваучер. Либо забирай его из спортшколы и отдавай нам, либо плати свои деньги.

- Платить за то, чтобы быть волонтёром – это непревзойдённый альтруизм!

- Понятно, что в случае, если весь этот персонифицированный бред начнут реально внедрять – а самые «продвинутые» чиновники в некоторых регионах это уже сделали, – то мы реально добьемся одного: мы еще раз ударим по развитию собственной молодёжи. Мы лишим самых активных старшеклассников возможности раскрывать свои таланты в различных сферах и заниматься тем, что они любят.

- Видимо, наверху думают, что если раздать ваучеры, то учреждения дополнительного образования будут вынуждены вовлекать в свои программы ребят, которые нигде не занимаются?

- Да пусть оторвутся от своих бумаг и посмотрят на то, что происходит в жизни! По факту учреждения допобразования уже никаких ребят не способны вовлекать! Если сейчас педагоги не могут собрать и удержать группы свободного набора, пусть даже из детей, посещающих по пять кружков, то с чего вдруг они сумеют затащить к себе подростков из подворотни? Вместо этого они найдут альтернативное решение: будут встраивать свои занятия в школьное расписание, работать с классами, продленными группами – в общем, всё что угодно, кроме реальных внешкольных объединений. Все маниловские мечтания о том, чтобы довести охват «услугами дополнительного образования» до космических процентов, не имеют с реальностью ничего общего.

- И в чём же выход?

- Выход в том, чтобы признать, что концепция «учреждений дополнительного образования» оказалась нежизнеспособной. Этот статус нужно сохранить только у учреждений, которые в своём названии имеют слово «школа»: музыкальные школы, художественные школы, спортивные школы. У них действительно есть формализованные образовательные программы. Это те самые ступеньки, по которым дети последовательно поднимаются вверх и в результате действительно получают дополнительное образование. Отучился, сколько положено, сдал экзамены – получи свидетельство о том, что ты окончил музыкальную школу. Во всех остальных нынешних внешкольных учреждениях присутствует лишь неформальное образование – то есть образование, которое приобретается через практику, через дело. Вот объясни мне, зачем нашему ДЮЦ лицензия на образование?

- Ну, это, наверное, престижно?

- Это не престижно, а абсурдно! Теперь нас контролируют еще и на предмет «выполнения лицензионных требований», будто бы мы как минимум вуз. Хочешь открыть кружок на базе соседней школы? Нельзя! Ведь это образовательная деятельность, а места ведения образовательной деятельности должны быть указаны в лицензии. Собери кучу бумаг, принеси в Министерство образования, внеси изменения в лицензию – и только после этого можешь открывать искомый кружок!

- К тому времени у учеников этой школы уже появятся внуки…

- Поэтому я и спрашиваю: кому нужна эта лицензия??? Кто это придумал и где висит его портрет? Какая в Домах пионеров может быть «образовательная деятельность», какое «дополнительное образование»? Какие «услуги»? Напоминаю: это называлось раньше и остается по факту теперь – там, где еще что-то теплится – системой внешкольного воспитания! Вос-пи-та-ни-я!

- Представляю лицо Макаренко, если бы ему сообщили, что он занимается не воспитанием, а предоставлением детям образовательных услуг!

- Можно представить и лица наших современников – например, Крапивина. Попробуйте, сообщите ему, что высшее предназначение отряда «Каравелла», который он создал – в получении детьми образовательных услуг!

Писатель Владислав Крапивин на парусной практике отряда "Каравелла". Источник: сайт отряда.

То, что бумажки, которые мы выдаем нашим выпускникам, теперь называются свидетельствами об образовании, – просто смешно! Заберите у нас лицензию, и мы будем называть ту же самую бумажку сертификатом. Ценность бумажки останется прежней. Если кто не знает, дети к нам приходят не ради бумажки.

- Ну хорошо, предположим, лицензирование отменили. И как же нужно будет после этого называть учреждения дополнительного образования?

- О, судьбоносный вопрос! Эти учреждения по факту являются центрами неформального образования. Значит, на канцелярском языке ДЮЦ назывался бы так: МБОУ НО «Детско-юношеский центр».

- МБОУ НО? Забавно!

- А сейчас у нас – МБОУ ДОД. Я думаю, что «но» ничуть не хуже этого «удода». МБОУ же никого не смущает, всем всё ясно: муниципальное бюджетное образовательное учреждение. Родителям ломать языки на наших аббревиатурах уже не привыкать. Тем более, что раньше вообще было – МУДО!

- Что-о-о???

- МУДО – муниципальное учреждение дополнительного образования.

- Представляю диалог: «Ты где работаешь? – Я работаю в МУДО ДЮЦ. – …Да, неважно, видать, идут дела у тебя на работе!»

- Шутки шутками, но есть одна проблема. Наркомпросовцы ведь не понимают, что такое неформальное образование. Для них всё, что называет себя образованием, подлежит лицензированию. Слово «образование» имеет для них сакральный характер, и без их благословения никто не может им, образованием, заниматься ни под каким предлогом.

- И что же делать?

- А здесь очень простая развилка. Первый вариант: они соглашаются с тем, что неформальное образование не требует никаких лицензий в силу своей специфики. То есть – по определению. И успешно развивают его под своим крылом. Вот, мол, у нас новые веяния. Забирают себе все лавры. Но если для них это неприемлемо, и они не могут поступаться принципами, то учреждения дополнительного образования нужно передать в молодёжку. Мы уже говорили о том, что неформальное образование во всем мире рассматривается как составная часть молодежной работы. А в нашей стране исторически развивалась и сохранена идеальная инфраструктура неформального образования молодежи.

- И тогда можно будет поднять и возрастную планку.

- Я убежден, что это нужно делать прямо сейчас, в нынешних учреждениях дополнительного образования. Вспомни наш разговор о том, что молодой человек не становится взрослым одномоментно, когда ему исполняется 18 лет. Поэтому планку необходимо поднимать как минимум на пять лет, до двадцати трёх. Если, конечно, мы действительно хотим, чтобы учреждения допобразования не просто развлекали детей в их свободное время, а работали для успешного встраивания молодежи в общество. К чему их, кстати, неустанно призывают.

- Если бы это было сделано, то можно было бы сказать: реальная молодежная политика государства заключается не только в том, что выпускники должны сдавать ЕГЭ, а юноши – служить в армии. Она – еще и в создании новых возможностей для неформального образования молодежи.

- Вот видишь: молодёжке есть за что побороться!

Продолжение ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ!

Начало публикации - здесь...

Предыдущий параграф - здесь...